Альма - Страница 46

Бережно собрав все документы обратно в папку, я убрал ее в рюкзак, и поинтересовался у Владимира долго ли нам еще ехать. Как оказалось не очень — всего час с хвостиком. Времени хватало поэтому, недолго думая, я достал с заднего сидения небольшой, но очень тяжелый металлический ящичек, который мне выдала охрана базы. В нем находился мой отключенный телефон. Разговоры по сотовым в пределах обоих научных комплексов были полностью запрещены, разрешалась только связь по внутренней проводной линии. Сделано это было и в целях обеспечения безопасности, и для исключения лишних проблем особо чувствительным приборам. Кстати именно поэтому база находилась далеко загородом и под землей. Меньше лишних вибраций и волн. Конечно, в этом элитном поселке проживали и обычные люди, если таковыми можно назвать нашего мэра, зам. губернатора и прочих важных богатых шишек, пользующихся благами цивилизации, однако расстояние между участками сводило на нет все эти возможные неудобства.

Достав телефон из ящичка, я включил его, и некоторое время просто сидел, держа его в руках и размышляя. Звонить никому не хотелось. Совершенно. Даже Косте. Только что забытый груз проблем вновь всплыл на поверхность и давал о себе знать ноющим чувством в груди. Как же мне… Так, хватит. Я взял себя в руки и поднес телефон к глазам. Ограничимся обычным сообщением. Мол, все в порядке, жив — здоров и даже слегка потолстел, на связь выходить могу редко, так как это запрещено, на этих выходных буду полностью занят учебой, освобожусь к следующим, будет время — позвоню. Нормально? Нормально. Ткнув в кнопку отправить, я послал это нехитрое сообщение Косте. Если кому что-то от меня нужно, то пусть связываются со мной через него. Это конечно не совеем красиво, но ничего не поделаешь, потом сочтемся.

* * *

Первое что поразило меня по прибытии на новое место обучения, так это полное отсутствие охраны. Ни ограды, ни постов, ничего. Обычная такая среднестатистическая русская деревенька, затерянная в чаще леса, с единственной разбитой дорогой ведущей к ней. Впрочем, назвать эту колею, пробитую колесами в грязи и замерзшую к зиме дорогой, мало у кого повернулся бы язык. Деревенька насчитывала всего около десятка домов, выглядевших на удивление презентабельно и добротно, будто их построили совсем недавно. Особняком выделялся огромный двухэтажный домина. В обычной ситуации я бы подумал, что это клуб или какое-нибудь здание колхоза, оставшееся еще с советских времен и заселенное за ненадобностью, однако новизна и знание что здесь все-таки находится, не располагали к поспешным выводам.

Владимир, виртуозно огибая невидимые под снегом ямы, подкатил как раз к этому зданию. Мы уже выходили из машины, когда из него нам навстречу вышел здоровенный мужик. По-другому и не скажешь. Он был чуть ниже моего учителя, то есть имел в росте примерно сто восемьдесят — сто восемьдесят пять сантиметров, однако был такой ширины, что выражение «косая сажень в плечах», можно было смело опустить за недостаточное отражение действительности. Обычные волосы, ни короткие, но и не длинные, ярко зеленые глаза, спокойное выражение лица, гладко выбрит. Квадратная челюсть прямо-таки не давала даже намека на легкую щетину. Одет очень просто: армейские сапоги, серые штаны и расстегнутая на груди короткая дубленка на голое тело. Причем все это не смотрелось как-то показушно или вульгарно. Просто обычный русский мужик, который ходит у себя по двору, так как ему удобно.

Тем временем беззастенчиво рассматриваемый мной человек спустился с крыльца и, пожав руку Владимиру, протянул здоровенную ладонь мне:

— Духобор.

— Дима, — мои пальцы хрустнули в мощной лапе заведующего лабораторией, — очень приятно.

— Мне тоже. Давненько у нас учеников не было, — серьезно кивнул он и, повернувшись к Владимиру, добавил, — Алиса уже и не знает на ком свои наработки пробовать.

— Алиса? — не понял я.

— Это моя дочь, — пояснил он, обернувшись, — она у нас один из лучших преподавателей. Даже педагогический специально для этого закончила.

О Боже, если это окажется второй Альцман, только в юбке, то мне кранты. Теперь понятно, почему сюда Илья ехать не захотел. Работы у него много, ага, как же.

— Ладно, пойду пока парню твоему экскурсию по базе проведу, — решил нач. лаб., - ты с нами?

— Нет, — покачал головой мой учитель, — пойду Антона навещу, узнаю как там дела.

— Да что с ним будет, — пожал плечами тот, — отдыхает, тренируется, Льет за ним присматривает. Ну да это твое дело конечно, заходи потом ко мне — поболтаем.

— Обязательно, — кивнул тот, уже поднимаясь по крыльцу к двери.

— Ладно, пойдем, — хлопнул меня по плечу Духобор, — покажу тебе, где у нас что.

Следующие полчаса, мы ходили по всему комплексу, изучая местные достопримечательности. Духобор, не смотря на свой мрачный внешний вид, оказался добродушным дядькой и обладал весьма незаурядным умом. Как оказалось, при основании Сибирского филиала одаренных, он вместе с Митровым был переведен сюда из Москвы на постоянное место работы. А так как он мастерски разбирался в биологии и ботанике, обладая помимо степени доктора медицинских наук, еще и весьма сильным даром, то вопрос о том кого же назначить на должность главы леших даже не стоял.

Со временем база ширилась и росла. В Сибири оказалось на удивление много одаренных, со склонностью именно к дару целительства. Нет, конечно, каждый одаренный, по сути, был универсалом, после обучения мастерски владеющий своим телом, но все же был и такой фактор как природная предрасположенность. Например, все же умеют готовить. Кто-то лучше, кто-то хуже, но умеют все. И среди них всегда находятся такие люди, у которых это получается намного быстрее и качественнее, чем у других, плюс ко всему они получают от этого удовольствие. Так и среди одаренных. Уметь ты можешь многое, но что-то у тебя получается обязательно лучше, а значит это и есть твое призвание.